Отец моего друга служил в ГДР в начале восьмидесятых.
Жёстко всё тогда было с поведением офицеров.
Жёстче, чем показывают даже у счастливых владельцев платных каналов ХХХ.
Дальше с его слов.

Пошли мы как-то по Берлину с другом погулять. Знали, что контроль будет, но пошли. Гуляли аккуратно. Много не пили, местных не доставали. Но тут познакомились с девочками. Лясем-трясем, чем-то по столу, пошли к ним домой... (В этом месте Самая Главная Тема остаётся нераскрытой, хотя, она раскрыта была на раз восемь, но подробностей не имею).

Утром их ждал командир части со словами:
- Вы что, хотите в 24 часа вылететь на Родину?!!

Мой один знакомый был в составе войск ООН в Югославии.
Когда приехал, всякие интересные случаи рассказывал.
Ну, и в конце говорит:
- Служил в штабе, все сослуживцы и все штабное начальство были американцы, представляешь, каково мне было с моей фамилией... Так вот, у него простая русская фамилия - Фокин...

Смешная история эта случилась на Дальнем Востоке, лет 10 назад.
Сидели офицеры в курилке, перед штабом полка и трепались.
Ну и кто-то старый бородатый анекдот-загадку вспомнил:
- Почему, типа, молдаване молоко кипяченое не пьют?
(Потому что рога коровы в розетку не лезут).
Ну поржали, слегка.
Спустя какое-то время СПНШ полка (кадровик то есть, по национальности - молдаванин) крепко подумав, выдал:
- Но ведь есть же коровы, у которых рога узко растут.
Вот тут-то и началось основное веселье.
Надолго. До колик.

Мое первое утро гражданской жизни. Проснулся от аромата жареной картошки и не в казарме. Голоса мамы и папы. Запах дома. Я сразу понял, что это утро начисто стерло мои дикие и странные армейские годы. Сон, не сон, но ничего солдатского во мне больше не осталось.

Однако я ошибался.

Позавтракал, собрался, надел модное пальто старшего брата и пошел гулять. Два года я не был на улице. Людей видел изредка, сквозь дыры в брезенте военной машины. В увольнении тоже не был. Ни разу. Обычные прохожие, кутавшиеся от ноябрьского холода, казались мне участниками феерических новогодних гуляний. А какие шикарные все. Специально их что ли для меня отбирали..? Я шел красивый, пахнущий одеколоном, руки в карманах, во рту жвачка, ну абсолютно не солдат. Смотрю, навстречу семенит генерал под ручку с женой. Конечно, им до меня не было никакого дела, они мило беседовали, но я возликовал. В армии не каждый день вот так запросто встретишь генерала. И как приятно, что я сейчас пройду мимо него с наглой рожей и не отдам честь.

Если меня спросить: "Что самое жуткое ты видел в армии?" - я, не задумываясь, отвечу, что хоть было много жуткостей, даже пришлось однажды собирать в два грязных ведра человека, с которым курил еще час назад... Но самое гнетущее ощущение было от одного маленького происшествия... Вроде ничего такого, никто не умер, а забыть не получается.

Учебка под Псковом. Мы прослужили всего месяц, но нам казалось, что всю жизнь, столько на нас вывалилось за этот месяц... А впереди, страшно подумать. Вечность...

Сплю на втором ярусе койки, сосед тихонько пихает меня в бок:
- Тихо. Просыпайся. Смотри, только не шевелись... Очухиваюсь, кручу головой, вижу: вся казарма не спит. Лежат на своих местах и наблюдают. Один солдат, ничем не приметный, тихий такой, про таких говорят "пирожок ни с чем", стоит в нижнем белье, на подоконнике. Он прижался лбом к окну, еле слышно скребет ногтями, будто пытается расковырять стекло и тихо, жалобно так, почти шепчет:
- Мамочка. Забери меня скорее отсюда. Мне здесь очень плохо. Я устал, я хочу домой к тебе. Я тут никому не нужен. Меня никто не любит. Мама, ну пожалуйста, я здесь больше не могу...

Шпион засел в кустах и оценивает ситуацию на КПП.
Подходит офицер, часовой ему: "Пароль".
Офицер: "26".
Часовой: "Отзыв".
Офицер: "13".
Часовой: "Проходи".

Подходит второй: "Пароль!"
Офицер: "22".
Отзыв: "11".
Часовой: "Проходи".

Ну, шпион решил, что всё просёк, бежит к часовому.
Часовой: "Пароль".
Шпион: "100".
Часовой: "Отзыв".
Шпион: "50".

В-общем, расстреляли шпиона...
Какой ответ должен был быть правильным?

Ехал в поезде. Дико "повезло" - попал в плацкартное купе к трем дембелям-вдвшникам. Думал - ну все, ща упьются и укатают в стену. Поэтому всю дорогу лежал на своем месте на верхней полке. Парни не обращали на меня внимание и пили. Наконец и у них иссякли силы и они легли спать. Я тоже было мирно заснул. Разбудил меня дикий грохот. Оказывается, один из десантов решил пройтись по делам и вскочил как при побудке.

Однако он не учел, что верхняя полка. Он впечатался лбом в 3 полку и "ушел" спать. Через минуту он опять вскочил и опять втемяшился в с размаху в полку. Разгром довершил спокойный голос снизу.
- Коля, ты дуб. Представь, что ты в БМД и пригнувшись десантируй!
PS. Парни оказались вполне адекватными и на второй день мы пили и ели уже вместе.

Перед уходом в армию я прощался с дедом и он спросил:
- Ты Швейка читал?
- Нет, говорю.
- На, вот возьми почитай, и будь в армии Швейком, тогда служба твоя легче пойдет.

В поезде по дороге в часть, я проглотил эту книжицу и вправду стал ее главным героем. Не то что бы мне было легче, но веселее безусловно. Я устраивал спектакли из чего угодно, например: У нашего взвода комсомольское собрание. Командир взвода - старлей:
- Товарищи комсомольцы, у нас в стране перестройка и ускорение, поэтому предлагаю вызвать первый взвод на соцсоревнование, какие будут предложения?
Поднимаю руку, получаю слово:
- Товарищ старший лейтенант, я предлагаю не вызывать их на соревнование. Так и им спокойнее и мы не проиграем...
- Что за ерунда, это странная позиция, а как же померяться силами и умениями в настоящем соревновании, отстоять честь нашего четвертого взвода?!

Советское время, 1991 год. Лето. Даугавпилс в Латвии. Лётное училище. С учётом политической ситуации (Союз кирдык, русские-чемодан-вокзал-Россия) училище эвакуируют в Россию и сливают со ставропольским лётным училищем. Пацанов, зачисленных на первый курс, перебрасывают на юг России. Перебрасывают гражданским самолётом типа Ту-154, ибо транспортников не хватает. Но лётчики военные за штурвалом.

Итак. Полный салон салаг (мой брат среди них).
Взлетели, летят.
Подлетают к, скажем, Элисте, пора садиться.

А как, спросим себя, садятся военные лётчики? Это вам не гражданская авиация, возящая паксов и всё делающая плавно. Чтобы вояк не подстрелили ракетой на посадке, они садятся с очень быстрым снижением. По-простому можно сказать: "подлетают к аэродрому, выключают двигатели и падают камнем на полосу". Так и было сделано. По салону, конечно же, ничего не объявили, ещё чего!.. А ведь пацанам было всего по 17 лет и для большинства из них это был первый в жизни полёт на самолёте.

В прошлом еще веке, будучи молодым лейтенантом, отправили меня на помощь группе товарищей, которая должна была привезти новобранцев из Украины. От областного города до пункта сбора ходил дизель-поезд (обыкновенный состав с общими вагонами) где пассажиры занимали места как им вздумается.

Зайдя в свободное купе я открыл газету и стал читать. Спустя некоторое время в мое купе вошла дама с девушкой лет шестнадцати. Дама была словно из восемнадцатого века. Сидела ровно, почти не мигая, обмахивалась веером и очень интелегентно делала замечания девушке, которая не могла усидеть на месте.

Перед самым отправлением в купе ввалился прапор с солдатом. Солдат был худой, затянутый до невозможности, а прапор - карикатура на военного человека. Отдав приказание солдату: "Сыды!", он исчез и вернулся не скоро. Девчушка постоянно стреляла глазами в сторону солдата, что явно не нравилось даме, но та лишь хмурила брови.