Она провела в этих мыслях последние сутки, кошмарно спала, весь день перекладывала скудный гардероб, составляя различные вариации. В ресторане она минут двадцать изучала меню, прикидывая, сколько надо зарабатывать, чтобы заказать хотя бы пару блюд. Многие слова были просто не понятны. «Вот так живут настоящие богачи» размышляла она, острожно рассматривая сидящих вокруг - «Приходят, выбирают, что хотят, и оставляют за ужин мой месячный лимит на продукты» Атмосфера была очень спокойной, на потолке проецировался старый фильм, диджей играл какую-то музыку без вокала, все вокруг сидели в расслабленных позах - было видно, что они тут не первый раз, в отличии от нее. Оля еще раз пробежавшись по столбику с цифрами, выбрала беспроигрышный вариант - чай! «Пусть все думают, что я поела в другом ресторане, а здесь просто пришла попить чай с подругой» успокаивала она себя.
С Петей она познакомилась вчера на выставке в Манеже. Пришла посмотреть, как работает ее подружка по Норильску, получая сумасшедшие для Оли деньги - 5 долларов в час, три дня работы и можно месяц жить как короли!
Он подошел, широко улыбаясь, представился директором модельного агентства, и пригласил приехать на кастинг для участия в первом модельном шоу на телевидении. С ним были два друга, которые бы больше подошли в ее сознании на роль директоров модельного агентства - высокие накачанные брюнеты в костюмах.
«Петя, Петя Очкарик» - представился Листерман. Он действительно был в очках. Еврей небольшого роста, седой, с щетиной. Немного суетливый и картавый как все московские евреи, которые хотят, чтобы окружающие понимали, что они действительно евреи. Если бы они могли запатентовать свои движения и образ общения, как Zippo зарегистрировали звук при открывании зажигалки, им бы вообще не пришлось никогда работать.
Он начал засыпать их комплиментами, рассказывал про полученную лицензию самого крутого модельного агентства мира, про жену, которая стала первой русской топ-моделью, тусовки в Париже. Подруга и Оля стояли как завороженные. Оля не могла поверить, что вот так сразу, спустя месяц после временного переселения из Норильска, судьба дает ей шанс стать не просто моделью районного масштаба, и даже не Москвы, а поехать в Париж, подписать контракт с ведущими марками одежды, красоваться в журналах и купаться в славе! «Жду от тебя завтра звонка, и вечером приезжай на кастинг, будет большой контракт! Мне не звони, там внизу есть телефон секретаря Кати! Скажи ей, что мы познакомились в Манеже. Не стесняйся, мне очень повезло, я предупрежу, что ты лучший кандидат на ту съемку!» - продолжал он. Уже повернувшись, чтобы уйти, он вдруг сказал как бы невзначай - «И свой мне сюда запиши, а то вдруг что-то изменится» - Петя передал ей ручку и раскрытый блокнот.
«Оля, о чем ты думаешь?» - вернул ее к жизни Листерман. «Пойдем в туалет, там есть предбанник, я сделаю несколько твоих фотографий в полный рост! Я ведь не могу утвердить тебя на такой большой контракт, не послав французам ни одной твоей фотографии» - спокойно продолжал очкарик. Она замешкалась, в голове был полный сумбур, но глаза выдавали все ее страхи. «Я ради тебя отменил сегодня кастинг, потому что чувствую в тебе именно ту девушку, которая будет лицом французского дома моды» - он говорил слегка прищурившись, лукаво, но совершенно спокойно. Как будто гипнотизировал. «Оля, я еврей! Мы люди от Бога! У меня чуйка на девочек с большим будущим!» Подождал немного, всматриваясь в ее глаза, потом отвернулся в сторону и закурил.
В ее голове все перемешалось окончательно - кто бы мог подумать, что он просто хотел сделать ее фотографии? А она уже себе сцены изнасилования нарисовала, вот дурочка! Очкарик подозвал официанта: «Счет быстро, я спешу!» - сказал он жестко. Потом повернулся к Оле, затушил сигарету, стоптав ее о пепельницу - «Ты меня разочаровала! Ты вообще за кого меня принимаешь? Ты думала, я тебя там трахать буду? Я что, по-твоему, отменил съемки, ехал через полгорода, чтобы затащить тебя в туалет лучшего ресторана Москвы и трахнуть как проститутку?» - глаза его наливались кровью - «Да ты вообще знаешь, кто я?» - пауза, и потому уже огорченно - «Не доверяешь мне и ладно! Значит, подвела меня интуиция!» Официант положил счет на стол. Очкарик полез в карманы за деньгами.
«Петя!..» - осеклась она, - «Петр, ты...» - опять осеклась... ком в горле, слезы вот-вот польются, - «Петр, Вы простите меня! Я не думала даже о таком! Я... я...» начала заикаться. Все пропало. Упустить по дурости такой шанс? Чем она только думала: он ее затащит в туалет и трахнет? Да ему что делать больше нечего? У нее не было слов, она только тихо повторяла «Простите, простите, простите...», вилка выскользнула из влажной руки, упала на стол, перевалилась на бок и соскользнула на керамогранит пола. Дзынь!
Еще чуть-чуть и она была бы готова упасть вслед за вилкой на колени, чтобы просить прощения. И пусть все смотрят и смеются! Она это заслужила! Ей было стыдно за себя, что она допустила такие мысли с человеком такого уровня, который рассмотрел в ней красоту и таланты. Стыдно, что подвела первого нормального мужчину и возможно друга в Москве, который решил ей искренне помочь!
«Давай договоримся так: для тебя я Петя и мы с тобой на ты», - тихо ответил Листерман, - «Если мы будем друг другу доверять, все получится! Я честный человек и говорю только правду! Через полгода ты будешь на обложке Харперс Базар!» Оля не поняла на обложке чего она будет, но раз судьба в лице Пети выбрала ее из миллионов, она не может его подвести. «Спасибо, Вам... тебе... я... я...» и слезы потекли по ее щекам.
Отсидевшись минут десять, вытерев слезы и оплатив счет они встали, и направились в туалет. Поравнявшись со столиком возле бара, Петя поздоровался с одним из сидящих и представил Олю: «Ольга, будущая звезда модельного бизнеса в Париже!» Она покраснела. «А это Анатолий! Олигарх!» - мужчины оба открыто засмеялись, и она тоже подхватила. Хотя понятия не имела, что за профессия или должность такая - Олигарх. Явно что-то иностранное. И ей так стало приятно, что ресторан до этого казавшийся настолько чужим, теперь обретает знакомых ей людей, и некоторые даже вот узнали, что она не просто девушка с чайником чая на два часа, а настоящая модель. Пусть теперь думают, что это у нее диета такая. Петр еще перекинулся несколькими фразами с Анатолием, речь шла о каких-то переводах, видно Анатолий вел дела с иностранцами, какая все-таки Москва - ворота во весь мир! Все молодые красивые, успешные, работают, отдыхают, путешествуют, общаются через переводчиком! Не жизнь, а мечта.
Листерман закончил разговор: «Позвони Кате, у нее есть несколько новых переводчиц! Тебе понравятся!» - улыбнулся он и пожал руку - «Только сначала за прошлых заплати!»
Сделав несколько фотографий в предбаннике туалетов, Петр под руку вышел с Олей на улицу. «Какая же я дура! Он действительно меня просто сфотографировал, а я уж себе нафантазировала!» - они двигались вверх по Столешникову переулку, шел снег, Москва одевалась в белый пуховик до колена - мечту Оли еще с Норильска.
Подойдя к темносиней БМВ, Петя повернулся и сказал: «Мне надо ехать, срочно отправлять твои фотографии, созвонимся на днях. Катя или я тебя наберем!» На передних сидениях БМВ сидели два друга Листермана в костюмах, которых она видела накануне в Манеже. «Видно заехали по срочному делу» подумала она. Один из них открыл Пете дверь. Потом вышел на Большую Дмитровку, выставил руку и перегородил движение. Машина с сильным скрежетом, идущим из под передних колес, сдала задом, друг запрыгнул в машину, и она уехала, оставляя клубы пара из выхлопной трубы.
В тот вечер она засыпала с мечтами о Париже, модельном бизнесе, всемирном признании. Она была рождена стать звездой и Петр смог в ней это разглядеть. Что теперь делать с учебой? Ведь надо будет переезжать во Францию для работы, а она только собралась поступать в институт. Как это все сказать родителям? Будут ли они рады, или посчитают профессию модели несерьезным занятием. Хотя что они понимают в современной жизни?
Все эти мысли сладко убаюкивали ее, и лишь небольшое сожаление осталось по прошедшему дню - она не доела вкуснейший чиз-кейк, который заказал ей Петя. Попробовала лишь тонкий уголочек, а потом истерика с туалетом. Казалось, что на губах до сих ощущался ванильный вкус этого нового для Оли десерта, и не просто десерта, а как сказал Петя «лучшего городе!». Действительно, а как по другому могли бы готовить лучшие десерты лучшие повара в лучшем итальянском ресторане столицы... в кафе «Москва-Рим»?
© xyligano
«Петя, Петя Очкарик» - представился Листерман. Он действительно был в очках. Еврей небольшого роста, седой, с щетиной. Немного суетливый и картавый как все московские евреи, которые хотят, чтобы окружающие понимали, что они действительно евреи. Если бы они могли запатентовать свои движения и образ общения, как Zippo зарегистрировали звук при открывании зажигалки, им бы вообще не пришлось никогда работать.
Он начал засыпать их комплиментами, рассказывал про полученную лицензию самого крутого модельного агентства мира, про жену, которая стала первой русской топ-моделью, тусовки в Париже. Подруга и Оля стояли как завороженные. Оля не могла поверить, что вот так сразу, спустя месяц после временного переселения из Норильска, судьба дает ей шанс стать не просто моделью районного масштаба, и даже не Москвы, а поехать в Париж, подписать контракт с ведущими марками одежды, красоваться в журналах и купаться в славе! «Жду от тебя завтра звонка, и вечером приезжай на кастинг, будет большой контракт! Мне не звони, там внизу есть телефон секретаря Кати! Скажи ей, что мы познакомились в Манеже. Не стесняйся, мне очень повезло, я предупрежу, что ты лучший кандидат на ту съемку!» - продолжал он. Уже повернувшись, чтобы уйти, он вдруг сказал как бы невзначай - «И свой мне сюда запиши, а то вдруг что-то изменится» - Петя передал ей ручку и раскрытый блокнот.
«Оля, о чем ты думаешь?» - вернул ее к жизни Листерман. «Пойдем в туалет, там есть предбанник, я сделаю несколько твоих фотографий в полный рост! Я ведь не могу утвердить тебя на такой большой контракт, не послав французам ни одной твоей фотографии» - спокойно продолжал очкарик. Она замешкалась, в голове был полный сумбур, но глаза выдавали все ее страхи. «Я ради тебя отменил сегодня кастинг, потому что чувствую в тебе именно ту девушку, которая будет лицом французского дома моды» - он говорил слегка прищурившись, лукаво, но совершенно спокойно. Как будто гипнотизировал. «Оля, я еврей! Мы люди от Бога! У меня чуйка на девочек с большим будущим!» Подождал немного, всматриваясь в ее глаза, потом отвернулся в сторону и закурил.
В ее голове все перемешалось окончательно - кто бы мог подумать, что он просто хотел сделать ее фотографии? А она уже себе сцены изнасилования нарисовала, вот дурочка! Очкарик подозвал официанта: «Счет быстро, я спешу!» - сказал он жестко. Потом повернулся к Оле, затушил сигарету, стоптав ее о пепельницу - «Ты меня разочаровала! Ты вообще за кого меня принимаешь? Ты думала, я тебя там трахать буду? Я что, по-твоему, отменил съемки, ехал через полгорода, чтобы затащить тебя в туалет лучшего ресторана Москвы и трахнуть как проститутку?» - глаза его наливались кровью - «Да ты вообще знаешь, кто я?» - пауза, и потому уже огорченно - «Не доверяешь мне и ладно! Значит, подвела меня интуиция!» Официант положил счет на стол. Очкарик полез в карманы за деньгами.
«Петя!..» - осеклась она, - «Петр, ты...» - опять осеклась... ком в горле, слезы вот-вот польются, - «Петр, Вы простите меня! Я не думала даже о таком! Я... я...» начала заикаться. Все пропало. Упустить по дурости такой шанс? Чем она только думала: он ее затащит в туалет и трахнет? Да ему что делать больше нечего? У нее не было слов, она только тихо повторяла «Простите, простите, простите...», вилка выскользнула из влажной руки, упала на стол, перевалилась на бок и соскользнула на керамогранит пола. Дзынь!
Еще чуть-чуть и она была бы готова упасть вслед за вилкой на колени, чтобы просить прощения. И пусть все смотрят и смеются! Она это заслужила! Ей было стыдно за себя, что она допустила такие мысли с человеком такого уровня, который рассмотрел в ней красоту и таланты. Стыдно, что подвела первого нормального мужчину и возможно друга в Москве, который решил ей искренне помочь!
«Давай договоримся так: для тебя я Петя и мы с тобой на ты», - тихо ответил Листерман, - «Если мы будем друг другу доверять, все получится! Я честный человек и говорю только правду! Через полгода ты будешь на обложке Харперс Базар!» Оля не поняла на обложке чего она будет, но раз судьба в лице Пети выбрала ее из миллионов, она не может его подвести. «Спасибо, Вам... тебе... я... я...» и слезы потекли по ее щекам.
Отсидевшись минут десять, вытерев слезы и оплатив счет они встали, и направились в туалет. Поравнявшись со столиком возле бара, Петя поздоровался с одним из сидящих и представил Олю: «Ольга, будущая звезда модельного бизнеса в Париже!» Она покраснела. «А это Анатолий! Олигарх!» - мужчины оба открыто засмеялись, и она тоже подхватила. Хотя понятия не имела, что за профессия или должность такая - Олигарх. Явно что-то иностранное. И ей так стало приятно, что ресторан до этого казавшийся настолько чужим, теперь обретает знакомых ей людей, и некоторые даже вот узнали, что она не просто девушка с чайником чая на два часа, а настоящая модель. Пусть теперь думают, что это у нее диета такая. Петр еще перекинулся несколькими фразами с Анатолием, речь шла о каких-то переводах, видно Анатолий вел дела с иностранцами, какая все-таки Москва - ворота во весь мир! Все молодые красивые, успешные, работают, отдыхают, путешествуют, общаются через переводчиком! Не жизнь, а мечта.
Листерман закончил разговор: «Позвони Кате, у нее есть несколько новых переводчиц! Тебе понравятся!» - улыбнулся он и пожал руку - «Только сначала за прошлых заплати!»
Сделав несколько фотографий в предбаннике туалетов, Петр под руку вышел с Олей на улицу. «Какая же я дура! Он действительно меня просто сфотографировал, а я уж себе нафантазировала!» - они двигались вверх по Столешникову переулку, шел снег, Москва одевалась в белый пуховик до колена - мечту Оли еще с Норильска.
Подойдя к темносиней БМВ, Петя повернулся и сказал: «Мне надо ехать, срочно отправлять твои фотографии, созвонимся на днях. Катя или я тебя наберем!» На передних сидениях БМВ сидели два друга Листермана в костюмах, которых она видела накануне в Манеже. «Видно заехали по срочному делу» подумала она. Один из них открыл Пете дверь. Потом вышел на Большую Дмитровку, выставил руку и перегородил движение. Машина с сильным скрежетом, идущим из под передних колес, сдала задом, друг запрыгнул в машину, и она уехала, оставляя клубы пара из выхлопной трубы.
В тот вечер она засыпала с мечтами о Париже, модельном бизнесе, всемирном признании. Она была рождена стать звездой и Петр смог в ней это разглядеть. Что теперь делать с учебой? Ведь надо будет переезжать во Францию для работы, а она только собралась поступать в институт. Как это все сказать родителям? Будут ли они рады, или посчитают профессию модели несерьезным занятием. Хотя что они понимают в современной жизни?
Все эти мысли сладко убаюкивали ее, и лишь небольшое сожаление осталось по прошедшему дню - она не доела вкуснейший чиз-кейк, который заказал ей Петя. Попробовала лишь тонкий уголочек, а потом истерика с туалетом. Казалось, что на губах до сих ощущался ванильный вкус этого нового для Оли десерта, и не просто десерта, а как сказал Петя «лучшего городе!». Действительно, а как по другому могли бы готовить лучшие десерты лучшие повара в лучшем итальянском ресторане столицы... в кафе «Москва-Рим»?
© xyligano
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама